Кровью клоунов замазаны окна. В кодексах — та же надменность и сырые гербарии
Хм. ну вот, экземпляр. кто дочитает до конца - молодец.
копирайты все за шПумой, вот такой ваще песец.
хрень ведь, правда?
Последняя февральская метель.
Бумага превращалась в белый пепел и вылетала в кирпичную трубу, где, размётанная ветром, исчезала в холодном воздухе. Утро выдалось тихим – особенно после недавней бури она казалось каким-то умершим; ни снежинки не упало с неба. Через окно, неплотно затянутое тонкой ситцевой занавесью, просачивалось бледно-жёлтое небо. Под небом, на сколько хватала воображения, тянулась пронзительно серая долина с чёрными гуашевыми пятнами хвойных лесов. Там далеко, в бесконечности, кричали перелётные птицы, устроившиеся на ночь на скалистых склонах обрывов и теперь взлетавшие в своё дальнее и опасное небо. Иногда вдруг, из осколков этих криков складывалась сумасшедшая тишина, прорезаемая резкими криками сытых мартовский львов и ворон, неустанно бороздящих воздух над долиной; иногда как будто слышались чьи-то беспокойные голоса, звавшие из стен.
Оттянув оконную тряпку к самой стене, Тая поймала собственный взгляд на грязном зеркале, лежавшем на краю подоконника; за её спиной существо бросало в огонь всё новые и новые листы бумаги.
- Мне жарко. Я выйду наружу… - сказала Тая и, не ожидая ответа существа, надела серую тёплую куртку с огромным капюшоном. Надпись на спине куртки давно стёрлась, теперь это была всего лишь одежда, безымянная серая куртка с капюшоном. Существо, стоявшее на коленях перед печью, повернуло голову в сторону двери и шумно втянуло носом воздух с частицами наружи – всего, что было в долине. И сказало, медленно, с расстановкой, очень чётко и понятно:
- Буря закончилась. Утро тихое. Не убегай далеко, скоро мы вместе уйдём отсюда.
- Мы не вернёмся сюда больше? Никогда?
- Этого места скоро не станет. Совсем. Так что, наверное, ты права. Никогда.
Тая улыбнулась и облизнула губы. Постояв немного на месте, глядя куда-то за каминную трубу, стену и скалы, воздух и пустоту.
- Ну что ж, наверное, я дождусь тебя снаружи. Мне нет смысла возвращаться в этот дом…
- Ты права.
Тая вышла на замётанную пылью галерею, спустилась по скрипучей холодной лестнице старого мёртвого дома. Сбоку зияли пустые пасти дверей, они уже не звали её в свои объятья – они оглохли и ослепли от вечной пыли, мрака и жёлтого сумасшедшего солнца. В огромном холле лежал снег. Среди белой массы хрустела серая старинная труха – само мёртвое время, распавшееся на свои непостижимые атомы. Колонны держали едва существующую крышу с видимой неохотой. Где-то кто-то упал – это не важно, все здесь мертвы так давно, что никто уже не помнит, почему и как, а, главное, что с ними случилось. Дверь не вела никуда - она всё ещё была заперта, хотя бури и разрушили стены вокруг неё. За этой дверью и начиналась долина, в которую скоро предстояло идти Тае да её странному спутнику. Прямо вела старая, мощёная декоративными камнями, дорога. Ветер разметал с неё снег, и Тая быстрым шагом прошла первые пятьдесят шагов, потом, дотронувшись до молодой осины, росшей слева от камней, оглянулась на дом. На старом месте его не оказалось – лишь далёкие горы с серым снегом зацарапали небо до крови – хотя, это же всего лишь закат… Девушка постояла так, обняв серебристое деревце, пока облака не заволокли небесную рану – а потом всего лишь вздохнула и побрела по мощёной дороге на восток.
Долина вокруг темнела, затопляемая тьмой – но настолько медленно, бархатно, как накрывают пуховым одеялом, так что Тая совсем не боялась окружавшей мглы. Дорога была ровной и прямой, и всё, что требовалось – просто идти вперёд. Сначала девушка шла быстро, но со временем ночь успокоила её походку, и всё стало на свои места. В конце долины горел огонёк.
- Хм. Будем считать это глюком. – улыбнулась Тая.
- А зачем? Ведь это не глюк, о, девушка с надписью на спине… - улыбнулся ей тень.
- Да я знаю. Просто так легче. Эти дурацкие огоньки ,- сейчас их было уже несколько, и со всех сторон -, совершенно… ну, им здесь не место! Не сейчас!
- Ну, ты не права. Им здесь всегда место. Они – часть тьмы.
- Ну да. «Свет – часть тьмы». То же самое – «Жизнь – часть смерти». Ну, скажи, бред же?
- Да, бред. Но в данном контексте – в тему! – и оба они засмеялись, и тень, и девушка.
Когда же Тая успокоилась, она легла и уснула там, где только что была дорога – тем более, что теперь никаких камней там не было, только мягкий снег, да сухая трава. Она натянула на голову капюшон и уснула, и ей снился сон. А утром в долине свистела последняя февральская метель, которой замело буквально всё, за что цеплялся глаз случайного путника.
10 мая 2005 года.
написанно под влиянием музыки групп Katatonia и Apocalyptica, романов "Охота на Овец" Х.Мураками и "Гробницы Атуана" У.Ле Гуин
копирайты все за шПумой, вот такой ваще песец.
хрень ведь, правда?
Последняя февральская метель.
Бумага превращалась в белый пепел и вылетала в кирпичную трубу, где, размётанная ветром, исчезала в холодном воздухе. Утро выдалось тихим – особенно после недавней бури она казалось каким-то умершим; ни снежинки не упало с неба. Через окно, неплотно затянутое тонкой ситцевой занавесью, просачивалось бледно-жёлтое небо. Под небом, на сколько хватала воображения, тянулась пронзительно серая долина с чёрными гуашевыми пятнами хвойных лесов. Там далеко, в бесконечности, кричали перелётные птицы, устроившиеся на ночь на скалистых склонах обрывов и теперь взлетавшие в своё дальнее и опасное небо. Иногда вдруг, из осколков этих криков складывалась сумасшедшая тишина, прорезаемая резкими криками сытых мартовский львов и ворон, неустанно бороздящих воздух над долиной; иногда как будто слышались чьи-то беспокойные голоса, звавшие из стен.
Оттянув оконную тряпку к самой стене, Тая поймала собственный взгляд на грязном зеркале, лежавшем на краю подоконника; за её спиной существо бросало в огонь всё новые и новые листы бумаги.
- Мне жарко. Я выйду наружу… - сказала Тая и, не ожидая ответа существа, надела серую тёплую куртку с огромным капюшоном. Надпись на спине куртки давно стёрлась, теперь это была всего лишь одежда, безымянная серая куртка с капюшоном. Существо, стоявшее на коленях перед печью, повернуло голову в сторону двери и шумно втянуло носом воздух с частицами наружи – всего, что было в долине. И сказало, медленно, с расстановкой, очень чётко и понятно:
- Буря закончилась. Утро тихое. Не убегай далеко, скоро мы вместе уйдём отсюда.
- Мы не вернёмся сюда больше? Никогда?
- Этого места скоро не станет. Совсем. Так что, наверное, ты права. Никогда.
Тая улыбнулась и облизнула губы. Постояв немного на месте, глядя куда-то за каминную трубу, стену и скалы, воздух и пустоту.
- Ну что ж, наверное, я дождусь тебя снаружи. Мне нет смысла возвращаться в этот дом…
- Ты права.
Тая вышла на замётанную пылью галерею, спустилась по скрипучей холодной лестнице старого мёртвого дома. Сбоку зияли пустые пасти дверей, они уже не звали её в свои объятья – они оглохли и ослепли от вечной пыли, мрака и жёлтого сумасшедшего солнца. В огромном холле лежал снег. Среди белой массы хрустела серая старинная труха – само мёртвое время, распавшееся на свои непостижимые атомы. Колонны держали едва существующую крышу с видимой неохотой. Где-то кто-то упал – это не важно, все здесь мертвы так давно, что никто уже не помнит, почему и как, а, главное, что с ними случилось. Дверь не вела никуда - она всё ещё была заперта, хотя бури и разрушили стены вокруг неё. За этой дверью и начиналась долина, в которую скоро предстояло идти Тае да её странному спутнику. Прямо вела старая, мощёная декоративными камнями, дорога. Ветер разметал с неё снег, и Тая быстрым шагом прошла первые пятьдесят шагов, потом, дотронувшись до молодой осины, росшей слева от камней, оглянулась на дом. На старом месте его не оказалось – лишь далёкие горы с серым снегом зацарапали небо до крови – хотя, это же всего лишь закат… Девушка постояла так, обняв серебристое деревце, пока облака не заволокли небесную рану – а потом всего лишь вздохнула и побрела по мощёной дороге на восток.
Долина вокруг темнела, затопляемая тьмой – но настолько медленно, бархатно, как накрывают пуховым одеялом, так что Тая совсем не боялась окружавшей мглы. Дорога была ровной и прямой, и всё, что требовалось – просто идти вперёд. Сначала девушка шла быстро, но со временем ночь успокоила её походку, и всё стало на свои места. В конце долины горел огонёк.
- Хм. Будем считать это глюком. – улыбнулась Тая.
- А зачем? Ведь это не глюк, о, девушка с надписью на спине… - улыбнулся ей тень.
- Да я знаю. Просто так легче. Эти дурацкие огоньки ,- сейчас их было уже несколько, и со всех сторон -, совершенно… ну, им здесь не место! Не сейчас!
- Ну, ты не права. Им здесь всегда место. Они – часть тьмы.
- Ну да. «Свет – часть тьмы». То же самое – «Жизнь – часть смерти». Ну, скажи, бред же?
- Да, бред. Но в данном контексте – в тему! – и оба они засмеялись, и тень, и девушка.
Когда же Тая успокоилась, она легла и уснула там, где только что была дорога – тем более, что теперь никаких камней там не было, только мягкий снег, да сухая трава. Она натянула на голову капюшон и уснула, и ей снился сон. А утром в долине свистела последняя февральская метель, которой замело буквально всё, за что цеплялся глаз случайного путника.
10 мая 2005 года.
написанно под влиянием музыки групп Katatonia и Apocalyptica, романов "Охота на Овец" Х.Мураками и "Гробницы Атуана" У.Ле Гуин
-
-
24.08.2005 в 09:01-
-
24.08.2005 в 14:09просто настроение превосходное!
ты молодец!
-
-
24.08.2005 в 15:26а вот сейчас я слушаю "Гимн демократической молодёжи" Тараканов!
представляешь, никогда не мог их слушать, а теперь онял, что не такие уж они и плохие - "Оставь это себе"...
странно, может, настоло их время в моей жизни?-)
"Улыбайся, это раздражает всех!"
рад, что тебе понравилось. стиль - это нужно. так легче и "правильнее" что-ли...
спасибо
-
-
24.08.2005 в 16:48да не за что
-
-
25.08.2005 в 15:41тараканы - те же люди. люди - те же тараканы.
причём это не цитата
-
-
25.08.2005 в 23:37-
-
30.05.2006 в 03:12правда красиво пишешь...